Троил и Крессида
В истории и искусстве есть вечные сюжеты, которые пересказываются, дополняются, перестают быть реальностью, превращаясь в мифы. К таким сюжетам относится похищение троянским царевичем Парисом греческой красавицы Елены — жены Менелая. И все могло бы закончиться частным случаем, если бы не пошли греки войной на Трою, дабы возвратить Елену, смыть позор супружеской измены, восстановить достоинство и честь.
Первым поведал эту историю Гомер, хотя и не был свидетелем тех событий, равно как и поэт средневековья Чосер, ренессансный Боккаччо? Каждый из творцов на свой лад переосмысливал источник. Не избежал этой участи и Вильям Шекспир. «Троил и Крессида» занимает в творчестве Шекспира особое место и по времени написания и по притягательной загадочности. История театра не может похвастаться многообразием постановок, а современники Шекспира «Троила и Крессиду» как бы и не заметили. Ведь уже были написаны исторические хроники и лучшие комедии, уже прозвучал вопрос «Быть, или не быть?» А воображение гения сосредоточилось на судьбах Короля Лира, Отелло, Макбета? И тем не менее между этими шедеврами — «Троил и Крессида», как поиск новой драматургической формы, разрушающей сюжетный строй устоявшегося мастерства, заглядывающий за горизонт в неведомое время. Через 300 лет об этой пьесе Бернард Шоу высказал парадоксальную мысль: «Шекспир был готов и хотел начать двадцатый век, если бы только семнадцатый это ему позволил».
Режиссер ХХ1 века Римас Туминас увидел в «Троиле и Крессиде» проблемы вечные и современные. Ломкая драматургическая композиция «Троила и Крессиды» оказалась не столь далека от современной драмы. Столетия, прошедшие со дня написания, не снивелировали метафоры, изощренность диалога, приправленного горьким перцем злословия, а порой и откровенной непристойностью.
Семь лет осаждают греки Трою? Место битвы лишено героических примет, оно скорее напоминает свалку, уродливый пейзаж после битвы давно лишенной смысла. Затяжная анемичная война, погрязшая в переговорах, перепалках, мелких стычках, но все равно война. Все равно катастрофа, развязана ли она из-за амбиций государственных деятелей, случайной неурядицы, слепой любовной страсти. Война, превращающая гармонию в хаос, красоту в тлен, достоинство в рабство.
В спектакле Римаса Туминаса царит гротескный абсурдный мир, где правят разбой и распутство. Где Троил и Крессида герои и жертвы этого безумства. Греко-троянская война, как и любая другая, страшна не столь разрушениями материального мира, лишениями, болезнями, голодом. Ее главная опасность в деформации души, потере достоинства, совести, милосердия.
Шекспир мог бы написать моралите на эту тему (благо этот театр еще существовал). Но великий драматург выбрал другой жанр — площадной, народный, — фарс. Жанр не ограниченный ни художественными, ни нравственными табу, где геройство сродни плутовству, ловкость — изворотливости, мудрость — хитроумию, где фальшивая лесть заменяет добропорядочную похвалу, а жесткая сатира — изящную иронию.
Итак, творец 17 века — Шекспир и режиссер 21 века — Туминас, кажется, совпали. Их «Троил и Крессида» — сатирический фарс.
Дорогие зрители, придя в театр Вахтангова на спектакль «Троил и Крессида», оставьте за порогом свои знания о греко-троянской войне. Не старайтесь примерить их к тому, что увидите на сцене. Не раздражайтесь и миролюбиво отнеситесь к несовпадению вашей эрудиции и игры воображения художника. «Троил и Крессида» — фантазия режиссера.
В спектаклях Р. Туминаса всегда живет особый мир театра, игры, непредсказуемости. Образы и метафоры не считываются сразу, порой вызывают неприятие, загоняют в тупик, рождают агрессию. Не спешите с выводами. В этих случайностях есть своя закономерность, и разрозненные части мозаики постепенно сложатся в картину и откроют вам другой смысл, о котором вы не догадывались.

Театр Вахтангова.